Уильям Шекспир о превратностях любви Печать

Уи́льям Шекспи́р (англ. William Shakespeare, 1564, Стратфорд-на-Эйвоне, Англия — 23 апреля (3 мая) 1616, там же) — английский драматург и поэт, один из самых знаменитых драматургов мира, автор по крайней мере 17 комедий, 10 хроник, 11 трагедий, 5 поэм и цикла из 154 сонетов.

Бедна любовь, если её можно измерить.
Все влюбленные клянутся исполнить больше, чем могут и не исполняют даже возможного.
Даже клятвы любящих стоят не дороже клятвы трактирщиков. Обе скрепляют фальшивые счета.
Если бы все те, у кого строптивые жёны, дошли до отчаяния, то десятая часть человечества повесилась бы.
Истинная любовь не может говорить, потому что истинное чувство выражается скорее делом, чем словами.
Любовь бежит от тех, кто гонится за нею, а тем, кто прочь бежит, кидается на шею.
Мужчины смахивают на апрель, когда ухаживают, и на декабрь, когда уже женаты.
Надежда — посох любви.
Надежда на наслаждение почти так же приятна, как и само наслаждение.
Не вечная ли это насмешка любви, что женщина не может любить того, кто любит её?
Одним взглядом можно убить любовь, одним же взглядом можно воскресить её.
Опасней и вредней укрыть любовь, чем объявить о ней.
Хороша любовь искомая, ещё лучше — рождающаяся без исканий.
Чем страсть сильнее, тем печальнее бывает у неё конец.
Любовь не рассуждает; с крыльями и без глаз, она эмблема слепой опрометчивости.
Всякое препятствие любви только усиливает её.
Лишь та любовь-любовь, которая чуждается расчета.

Ревность – чудовище, само себя и зачинающее, и рождающее.
У любви совсем нет глаз.
Ревнивцы не нуждаются в поводе: они часто ревнуют совсем не по поводу, а потому что ревнивы.
Не любит тот, кто про любовь всем трубит.

Любовь смотрит не глазами, а сердцем; поэтому слепым и изображают крылатого купидона.
Каменные ограды любовь остановить не могут.
Слезы – оружие женщины.
Любовь всесильна: нет на земле ни горя выше кары её, ни счастья выше наслаждения служить ей.
Сумасшедший, влюбленный и поэт – воплощенное воображение.
Гордиться женщин заставляет часто красота.
Немые бриллианты часто действуют на женский ум сильнее всякого красноречия.
Когда кипит кровь, как расточительно сердце снабжает язык клятвами.

***
Проснись, любовь! Твое ли острие
Тупей, чем жало голода и жажды ?
Как ни обильны яства и питье,
Нельзя навек насытиться однажды.

Так и любовь. Ее голодный взгляд
Сегодня утолен до утомленья,
А завтра снова ты огнем объят,
Рожденным для горенья, а не тленья.

Чтобы любовь была нам дорога,
Пусть океаном будет час разлуки,
Пусть двое, выходя на берега,
Один к другому простирают руки.

Пусть зимней стужей будет этот час,
Чтобы весна теплей пригрела нас!


Любовь сильнее страха смерти.
Любовь придает благородство даже тем, которым природа отказала в нем.
Если бы не было разума, нас заездила бы чувственность. На то и ум, чтобы обуздывать ее нелепости.
Увлекшить ревнивой подозрительностью, можно оскорбить и совершенно невинного человека.
И кровавое преступление не обнаруживает себя так скоро, как любовь, желающая быть скрытой.
Честность такая же лишняя приправа для красоты, как медовый соус для сахара.

***
Признаюсь я, что двое мы с тобой,
Хотя в любви мы существо одно.
Я не хочу, чтоб мой порок любой
На честь твою ложился, как пятно.

Пусть нас в любви одна связует нить,
Но в жизни горечь разная у нас.
Она любовь не может изменить,
Но у любви крадет за часом час.

Как осужденный, права я лишен
Тебя при всех открыто узнавать,
И ты принять не можешь мой поклон,

Чтоб не легла на честь твою печать.
Ну что ж, пускай!.. Я так тебя люблю.
Что весь я твой и честь твою делю!

***
У сердца с глазом - тайный договор:
Они друг другу облегчают муки,
Когда тебя напрасно ищет взор
И сердце задыхается в разлуке.

Твоим изображеньем зоркий глаз
Дает и сердцу любоваться вволю.
А сердце глазу в свой урочный час
Мечты любовной уступает долю.

Так в помыслах моих иль во плоти
Ты предо мной в мгновение любое.
Не дальше мысли можешь ты уйти.

Я неразлучен с ней, она - с тобою.
Мой взор тебя рисует и во сне
И будит сердце, спящее во мне.

***
Люблю, - но реже говорю об этом,
Люблю нежней, - но не для многих глаз.
Торгует чувством тот, что перед светом
Всю душу выставляет напоказ.

Тебя встречал я песней, как приветом,
Когда любовь нова была для нас.
Так соловей гремит в полночный час
Весной, но флейту забывает летом.

Ночь не лишится прелести своей,
Когда его умолкнут излиянья.
Но музыка, звуча со всех ветвей,

Обычной став, теряет обаянье.
И я умолк подобно соловью:
Свое пропел и больше не пою.

***
Ее глаза на звезды не похожи,
Нельзя уста кораллами назвать,
Не белоснежна плеч открытых кожа,
И черной проволокой вьется прядь.

С дамасской розой, алой или белой,
Нельзя сравнить оттенок этих щек.
А тело пахнет так, как пахнет тело,
Не как фиалки нежный лепесток.

Ты не найдешь в ней совершенных линий,
Особенного света на челе.
Не знаю я, как шествуют богини,

Но милая ступает по земле.
И все ж она уступит тем едва ли,
Кого в сравненьях пышных оболгали.

***
Божок любви под деревом прилег,
Швырнув на землю факел свой горящий.
Увидев, что уснул коварный бог,
Решились нимфы выбежать из чащи.

Одна из них приблизилась к огню,
Который девам бед наделал много,
И в воду окунула головню,
Обезоружив дремлющего бога.

Вода потока стала горячей.
Она лечила многие недуги.
И я ходил купаться в тот ручей,

Чтоб излечиться от любви к подруге.
Любовь нагрела воду, - но вода
Любви не охлаждала никогда.